С любезного разрешения Дмитрия Яворского, преподавателя философии и истории религий (Волгоградский госуниверситет) публикую его письмо, присланное после прочтения им "Методичек универсальных жрецов". Итак, интересные мысли о природе богов язычества и христианства.
Привет, Алексей!
Под впечатлением от нашего с тобой разговора и чтения твоей книги поделюсь некоторыми созревшими размышлениями.
Общая концептуальная рамка книги крайне интересна, и к задаче актуализации религиозного опыта для современного человека (при соблюдении известной осторожности) я всецело присоединяюсь. Однако я не могу без критического внимания оставить выпады против «христианства Христа», как в силу своей религиозной (пусть и конфессионально рыхлой) идентичности, так и в силу того, что мое понимание (а не только оценка!) христианства радикально расходится с представленной в твоей книге.
Мне думается, что в твоей трактовке христианства и его роли в истории вообще и истории Рима, в частности, закралась одна теоретическая (или теологическая) предпосылка, которая предопределяет оценку христианства (в купе с т. н. «ветхозаветным иудаизмом») как религии разрушительной. Твои рассуждения о богах основаны на весьма обобщенных и лишенных исторической динамики «языческих представлениях», которые преподносятся как заведомо верные, безусловно и вечно эффективные. Проблема только в том, что «язычество вообще» - это христианский полемический конструкт, который был некритически заимствован «неоязычниками». Только знак «минус» был заменен знаком «плюс». На самом деле (или – выражусь аккуратнее – как мне представляется), языческая теология – это растянутое во времени эмпирическое богопознание, у которого есть не только положительные, но и отрицательные результаты. (Что же касается удивительных прозрений Гесиода, согласующихся с современной научной космологией, то эти параллели можно объяснить архетипикой европейского мышления, которое под другим терминологическим соусом подавало, подает и будет подавать то же содержание.)
Я попробую сейчас объяснить, почему Христос пришел не погубить языческий мир, как думали, возможно, некоторые его не в меру горячие последователи или недоброжелатели, а спасти.
Масштабная проблема, которую решал Иисус, - это проблема времени; то есть Он пришел разгребать те завалы Кроноса, с которыми не мог справиться даже Зевс. Может быть, греки и верили, что Разум-Зевс одержал верх над Кроносом, но они только выдавали желаемое за действительное. Речь в данном случае не идет о природе, природа в самом деле подчиняется почти бессмертным богам циклов и смерть Пана, возможно, - грандиозная информационная провокация или просто эффект паники, охватившей античный мир в конце Великого языческого эона (до Р.Х. или до н. э., как угодно). Речь идет о социальных богах, повелевающих системными эффектами совместной жизни людей.
Любой руководитель знает, что всякое цветущее сообщество людей переживает взлет, стагнацию и распад. Иными словами, едва рожденное, оно проглатывается Кроносом (за короткий по кроническим меркам срок - предположительно, в несколько поколений). Говоря теологически, социальные боги имеют сравнительно короткий жизненный цикл. Конечно, язычник пытается продлить жизнь своих богов и не всегда безуспешно. Более того, он должен верить, что они бессмертны, иначе игра не стоит свеч. Но закон Кроноса (именуемый учеными энтропией) неумолим. С этим столкнулся при эмпирической проверке даже Египет! Не говоря уже о Риме. Таким образом, социальные языческие боги смертны. В таком случае общество, основанное этими богами и основанное на культе этих богов, должно умереть вместе с искренними язычниками, всю свою душу отдавшими этим богам. Вот здесь-то и возникает проблема: как остаться жить в ситуации смерти богов, иными словами, как добиться «вечной жизни», пережить «эгрегоры»?
Рецепт Христа прост: смерть преодолевается смертью («Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ…» - пасхальный тропарь). Другими словами: «оставь мертвым погребать своих мертвецов», то есть: оставь язычникам заклинать своих мертвых богов.
В социально-политическом плане этот рецепт можно понять следующим образом. Рим к моменту Боговоплощения был болен и болен безнадежно. Императоры – это смена более или менее умелых реаниматологов, которые обеспечивали функционирование жизненных процессов в ситуации клинической смерти пациента. Христиане повинны в том, что эта система искусственного жизнеобеспечения была отключена; но иногда лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас. Империя, разумеется, умрет, но нужно дать духовные или, по крайней мере, душевные силы выжить тем, кто на руинах Империи создаст нечто новое. Эту задачу и решали христиане первых веков, опираясь на свое понимание Благой вести, скорее изображенной, чем высказанной Иисусом (поэтому бессмысленно искать в словах евангельского Иисуса что-то оригинальненькое – Бог говорит с людьми на понятном им языке: языке еврейских законников и пророков, античных стоиков, древневосточных жрецов и прочих весьма достойных людей). «Идею», изображенную Иисусом собственной жизнью (описание которой можно назвать, скорее, «танатографией», чем «биографией»), хорошо усвоили Иоанн Богослов и Блаженный Августин. Откровение Иоанна Богослова позволило христианам из евреев пережить гибель Иерусалима (в некотором смысле, смерть Яхве), а огромный труд Августина «О граде Божием» позволил христианам из римлян пережить гибель Рима. Поэтому христиане, обливаясь слезами (ведь они тоже любят богов, что бы они об этом ни говорили), способны пережить и «закат Европы» и кончину России.
В экзистенциальном плане рецепт Христа дает возможность человеку пережить личные катастрофы, вроде несчастной любви, творческого кризиса, служебной отставки, профнепригодности и т. п.
Иными словами, Христос – это «антикризисный управляющий». Пока языческий мир жив и здоров, в христианстве нет большой нужды. Поэтому оно с IV века преспокойно трансформируется в своеобразное «язычество», чтобы ангелы и святые решали все те вопросы, которые решали языческие боги и о которых ты написал в книге. А чтобы главная функция христианства не была окончательно забыта, нужны монахи и юродивые, как формальная и неформальная гвардия в резерве. По этой же причине не стоит удивляться и, тем более, возмущаться тому, что благоденствующий человек склонен забывать о рецепте Христа и, даже будучи христианином, ведет себя как язычник.
Литература: Розеншток-Хюсси О. Язык рода человеческого. М., 2000 (см., в особенности, «Плод уст» и главы из книги «Будущее христианства»). Пигалев А.И. Культурология. Курс лекций. Любое издание (изложение в жанре учебника некоторых идей из книг О. Розенштока-Хюсси).
С христианским расположением, Дмитрий Яворский.
_________________ И что положено кому - пусть каждый совершит.
|